Культура, Развлечения

Поджигание спичек, выпивка и хранение коряги: какие ритуалы соблюдали великие артисты

0
Не рассыпай соль, не свисти в доме, стучи по дереву — об этих приметах мы помним с детства, и порой они так сильно вплетаются в наш культурный код, что люди могут понимать всю неразумность этих действий, но все же выполнять их, даже не отдавая отчет.

Так же поступали и некоторые художники. Иногда приметы для них были не просто очередным суеверием, а важным ритуалом, без которого день не пройдет гладко. Рассказываем, во что верили мастера и что помогало им творить.

Счастливое число Коко Шанель

Французская дизайнер была глубоко суеверной — на ней сказывалось воспитание в монастыре. До сих пор жив слух о том, что однажды гадалка сообщила Шанель, что ее счастливое число — 5. Так уж вышло, что именно этот номер красовался на аромате, который модельер желала пустить в продажу — правда, это было связано не с суевериями, а с тем, что Коко понравилась именно эта парфюмерная композиция. Она, к слову, до сих пор остается культовой.

Кроме того, в квартире Габриэль была хрустальная люстра, созданная из витых деталей в виде номера 5, а сама дизайнер любила представлять свои коллекции пятого мая — она верила, что удвоение счастливого числа принесет удачу в продажах новых продуктов.

Сущность Пабло Пикассо

Автор великой во всех смыслах «Герники» никогда не выбрасывал старую одежду, состриженные волосы или обрезки ногтей — мастер верил, что, поступив так, он потеряет частицу самого себя. Кроме того, Пикассо коллекционировал собственные работы, даже неудавшиеся наброски. К концу его жизни в доме художника осталось 50 тысяч произведений.

Горящая спичка Йоко Оно

Художница, воспитанная в Японии, чтила принципы дзен-буддизма. В одном из них — «Закрой глаза и услышь, с каким шумом движется Земля», — она нашла спасение от светочувствительности. Йоко переделала его под себя — так вышел ритуал с поджиганием спичек, позже превратившийся в перформанс Lightning Piece. Каждый раз, когда Оно чувствовала себя неважно, она наблюдала за горящим огнем, пока ей не становилось лучше.

Счастливая монета Дианы фон Фюрстенберг


Модельер до сих пор хранит монету в 20 франков, подаренную ее отцом. Мужчина прятал ее в ботинке во время Второй Мировой войны — считалось, что монетка в обуви отгоняет от владельца беды. Позже так стала делать и сама Диана — правда, не всегда, а только перед очередным модным показом.

Сад земных наслаждений Фриды Кало

Мексиканская художница славилась бесконечной любовью к растениям: они виднелись в каждой ее работе. Фрида любила работать среди цветов и деревьев, поэтому тратила часы на взращивание личного сада.

На этом страсть Кало к растительности не утихала: мастерица расположила рабочее место так, чтобы наблюдать за деревьями из окна. Даже одной из ее предсмертных просьб оказалось требование переставить кровать таким образом, чтобы художница могла смотреть на сад. Она верила, что деревья дают ей силы.

Коряга Сальвадора Дали

Сюрреалист сам признавался в суеверности, более того, он постоянно носил с собой небольшой кусочек коряги из Испании. Он считал, что таким образом сможет отогнать от себя злых духов.

Порой эпатаж мог стоить артисту жизни: давая однажды лекцию в костюме и шлеме для дайвинга, он едва не задохнулся.

Рандонавтика Диккенса и Миллера



В 2020-м пользователи «ТикТока предпочитали путешествовать по неизведанным местам, называя свое хобби рандонавтикой — прогулкой по случайно выбранным зонам. Они полагали, что подобный опыт повлияет на творчество, откроет новые горизонты или просто позволит узнать новое о родном городе.

Нечто подобное в свое время практиковали Чарльз Диккенс и Генри Миллер. Писатели гуляли по улицам, изо всех сил пытаясь заблудиться — им казалось, что подобное времяпрепровождение отгонит хандру и творческий застой, поэтому и прибегали к методу всякий раз, когда сталкивались с синдромом чистого листа.

Бутылка Дэвида Огилви

Бессменный копирайтер и отец рекламы, основавший агентство Ogilvy & Mother, говорил о себе, что пишет неважно, однако редактирует блестяще. Он вычитывал каждый текст по нескольку раз, чтобы убедиться — вот теперь его можно читать.

Правда, порой и у Дэвида выдавались тяжелые дни, когда он не мог ни написать, ни отредактировать ни строчки. Тогда на помощь приходили бутылка-другая рома и оратория Генделя «Мессия». Учитывая, что он прожил 88 лет и не жаловался на здоровье, творческие кризисы случались у маркетолога нечасто.

Читать по теме:КультураСкрытый протест и борьба за мир: 5 культовых работ Йоко Оно