Светлана Андреева о том, как найти себя в путешествиях

Поиск себя в путешествиях — один из самых действенных способов. Существует множество историй о том, как женщины отправлялись покорять зарубежные страны, ища новую работу, смысл жизни и то самое «новое», что необходимо каждому в определенный этап жизни.
Журналист и исполнительный директор своего собственного PR-агентства Светлана Андреева из Москвы рассказала нам о своем путешествии в Прагу, деловом образе жизни, и как совмещать бизнес с поисками себя.

День моего отъезда из страны. Совершенно безумный. Утром я продала норковую шубу — последнюю из моей коллекции (я еду туда, где шубы не нужны), днем встретилась с клиентом, по дороге купила чемодан и с ним рванула домой. До вылета оставалось 2 часа, а груда коробок в квартире росла. Мы с Ритой, моим водителем, метались между ее машиной и моим 13 этажом, закидывая вещи — всё, что осталось от моей жизни в Москве, — в малогабаритную КИА. Конечно, 11 лет — срок немалый, но я не думала, что у меня столько пар обуви! Через час, когда машинка напоминала грузовик в провинции Матанзас (на Кубе мало транспорта, и любая машина обязана подвозить голосующих), мы, оставив кучу ценных вещей в квартире, рванули в Шереметьево. Моя кошка Пуша, осознавая катастрофичность момента, затихла в переноске. До окончания регистрации оставалось 10 минут, когда мы влетели на ветконтроль. За 5 минут я успела вытряхнуть Пушу из переноски, показать ее врачам и запихать обратно, а сотрудницы ветконтроля — сверить справки и выписать сертификат международного образца, позволяющий Пуше свободный въезд на территорию ЕС. Через 20 минут мы загрузились в самолет. Через полчаса Пуша, вытащенная с молчаливого согласия стюардесс Чешских авиалиний, принимала комплименты от окружающих, заедая их щедрыми подношениями. Через 2 часа мы приземлились в любимой Праге. Увидев в иллюминаторе знакомые очертания, я улыбнулась: самое страшное осталось позади.

За 5 месяцев до этого. Кабинет в Следственном отделе Химок. Допрос идет шестой час. Следовательница — миловидная барышня с холодными глазами — в сотый раз объясняет мне, что я «не выиграю эту войну», и она найдет, за что меня посадить. В девять вечера я выхожу оттуда, подписав бумаги против себя. Голова кружится, руки дрожат. Я вдыхаю глубоко морозный воздух. Вибрирует мобильный, я отвечаю на звонок той, из-за кого я оказалась в этой точке. Дочка. Моя дочка. Я ее не рожала и не воспитывала. Просто на концерте, который мы проводили в рамках моего благотворительного проекта «Танго Добра» в ее школе, она ходила за мной весь вечер. Она казалась обычным худеньким подростком. Но я чутьем бывшего журналиста поняла: что-то здесь не так. И оказалась права: девочка из сложной семьи, отец-алкоголик, мать-наркоманка. Девочку сдали в детдом сразу после рождения, и только в 11 лет забрали назад в семью. Семья. Мать к тому времени умерла, отец спился, бабка — мать отца с сожителем, и они тоже не работают. Живут на кредиты. Девочка голодает и болеет. Три года я заботилась о ней, всё больше погружаясь в ее жизнь и узнавая жуткие подробности. И вот теперь я борюсь с опекой, бывшими приемными родителями, СК РФ и целым миром, чтобы ее защитить.

Июнь. Суд над отцом девочки, мучавшим ее, в разгаре, как и война с опекой, которую, кажется, мы выиграли: девочка получила все льготы-пособия, безопасность и гарантию того, что по достижении 18 лет, то есть через полгода, ей дадут квартиру. А я, я чувствую себя неспособной совмещать борьбу за справедливость и свой бизнес. Если честно, не чувствую в себе способность жить.

Июль. Я сижу под сосной в Лосином острове и дышу. Пытаюсь справиться с очередной панической атакой. Звонок — это мой бывший ньюсмейкер со времен моей работы в Агентстве журналистских расследований и мой друг. Спрашивает, как я живу. Я рассказываю и вдруг неожиданно для себя добавляю: я уезжаю из страны. Я устала бояться. Говоря это, я чувствую облегчение.

Август. Я раздала-распродала все, что можно, купила билет в один конец, оформила «кошачьи» документы. Я не задаю себе вопрос, что я буду делать и как жить «там». Главное — увезти себя и кошку.

31 августа 2015 года. Аэропорт Вацлава Гавела. Мы с кошкой проходим таможню. «Вы к нам надолго?», — спрашивают меня прекрасные чешские таможенники, заглянув в переноску. Пуша сидит, нахохлившись, на грязной простынке и злится. На несколько недель, говорю, затем — в Италию (у меня в почте письмо из Рагузы: «Светлана, мы ждем вас с вашим другом кошкой»). Мне улыбаются и машут рукой: добро пожаловать. Я выхожу в теплую пражскую ночь.

Полчаса спустя мы с Пушей заселяемся в наше новое жилище. Мартин, брат Давида, у которого я сняла жилье через Airbnb, любезно показывает наш лофт. Он идеален. Светлый, современный, двухэтажный. Минимализм и красота. Символ моей новой жизни. Я выпускаю кошку. Пуша робко исследует местность. Глядя на кошкин хвост, я понимаю, что в московской квартире оставила кошачий шампунь и что более важно — кошачий туалет. Сейчас 11 вечера. В Праге это позднее время для похода по магазинам. Размахивая руками, я объясняю Мартину ситуацию. Он кивает головой, скрывается за дверью и приносит лоток и наполнитель для туалета. У них две кошки, объясняет он. Все в порядке. Я клятвенно обещаю компенсировать ущерб на следующее же утро.

Прощаюсь с Мартином, закрываю за ним дверь и иду мыть кошена. Пуша, в шоке от количества неожиданных перемен за сутки, позволяет себя вымыть и усаживается вылизываться на тафту. Я распаковываю вещи. Душ, и я падаю в постель. Надо мной за окном в крыше — темное небо Праги, усыпанное мелкими звездочками и одна яркая звезда. Когда-то, в свой первый визит на Кубу, я нашла ее на небосводе и, кажется, привезла ее с собой сюда. Дома. Я дома. Улыбнувшись, я закрываю глаза и проваливаюсь в сон.

В этом мире у меня есть два дома. Дом для меня — место силы, куда можно прийти израненной, уставшей и напитаться силой. Или прибежать сияющей, соединиться с силой дома и стать еще изобильнее. Года идут, события происходят, но в доме всё остается на своих местах. Один дом остался только в моей памяти. Я закрываю глаза и брожу по его комнатам и саду. Второй — Прага. Я прикасаюсь сердцем к ее булыжным мостовым и исцеляюсь.

Я знаю этот город лучше, чем себя, я могу бродить по нему с закрытыми глазами. Я вобрала в себя все его истории, мифы и легенды. Впервые я приехала в Прагу в 2011 году, когда я растратила себя полностью на людей, работу, события. Любительница Франции, свободно говорящая по-французски, я приземлилась в Праге и забыла про Париж. Тогда, уезжая обратно в московскую суету, я пообещала себе вернуться. В самолете на рейсе Москва-Прага, я услышала разговор соседок: девушка делилась со знакомой новостями из своего бизнеса, который позволяет ей не только реализовывать себя, но и путешествовать. Я, загнанный пиарщик Базэла, с трудом выбивший неделю отпуска и его проводящий с мобильным телефоном у уха, сказала себе: когда-нибудь у меня будет так же. Через полгода я уволилась из Базэла и открыла свое PR-агентство. Нашими первыми клиентами стали мои бывшие работодатели, которые нуждались в моих навыках и компетенциях.

В Прагу я вернулась в 2012 году, уже в статусе бизнесвумен. По привычке я взяла путеводители, но они оказались не нужны — я знала город так, словно прожила в нем всю жизнь. В моих магазинчиках меня ждали мои вещи, рестораторы с радостью здоровались и узнавали, как мои дела. Знакомые места, знакомые лица, дома.

Я плакала по дороге в аэропорт, я плакала, когда мы с такси застряли на МКАД, я бежала с чемоданом по Ленинградке и плакала, я плакала, упав в самолет, я плакала весь полет. Но когда под нами заблестели черепичные крыши, когда самолет коснулся чешской земли, когда в иллюминаторе мне в глаза засиял солнечный луч, отраженный от окна здания аэропорта Вацлава Гавела, — я улыбнулась. И не переставала улыбаться. Книга боли была дописана и отправлена в небытие. Через 3 дня я вернулась в Мск с новым томом моей жизни: заниматься любимым делом и копить на домик в Праге. Мой коллега и партнер стал подшучивать надо мной, когда я забывала пароли: «Вспомни: ты пароль меняла, когда любила Париж или когда влюбилась в Прагу?»

2014 и 2015 года я прилежно училась быть счастливой moi-meme. И помогать другим. Но московский воздух оказался вреден для меня. И чтобы не потерять себя, я побросала вещи в чемодан, вещи в чемодан, схватила «kočka» и удрала сюда.

Спустя неделю моего переезда в Прагу я заключила первый контракт «в удаленном доступе». Оказалось, что можно продолжать заниматься любимым делом, живя в любимом городе. Что можно решить по телефону/email/skype 99% задач, не обязательно ездить на встречи и общаться вживую. А всё, что нельзя решить удаленно — решат мои на месте.

Через 5 недель оказалось, что пул клиентов на 50% состоит из владельцев бизнеса, которые сами практически всегда находятся за пределами России, имея при этом успешный бизнес внутри страны.

К этому времени мой распорядок дня устаканился. Он был незатейлив и прост. Утро — зарядка, поход в магазин, работа на ноутбуке через современные средства связи. После работы — пешком до центра, в шоколадницу на Liliová, где творят самый вкусный в Европе напиток, упасть под дуб со стаканчиком дымящегося шоколада в руках на острове Кампа. Остров Кампа — оазис спокойствия в самом сердце Праги.

По вечерам здесь почти не бывает туристов. Возможно, потому, что Прага умеет скрывать интересные места, и туристы, пытающиеся попасть на остров со стороны улицы Кармелиток, промахиваются до следующей достопримечательности — памятника жертвам коммунизма у Петршинского холма, либо остаются у Водника на Чертовке, либо зависают в ресторанах на площади, прилегающей к Карловому мосту.

Я люблю Кампу с его чуднЫми инсталляциями, уличным граффити, фотовыставками под открытыми небом, с «pamatny strom» — двухсотлетним платаном, парочками влюбленных всех полов. Люблю заветный ресторанчик с французской кухней, где радушный хозяин готовит мне еду на заказ, магазинчик хэндмейда — кладези удивительных теплых вещей. Люблю спонтанные концерты акапеллы чешских студентов. Люблю этих жутких огроменных ползающих младенцев Давида Черного. Бобины с распечатками стихов поэтов всего мира, куда можно вписать и свое творческое наследие.

Здесь зелено, журчат водяные мельницы, со Влтавы доносится шум города.

Я люблю сидеть на заветной скамейке на Петршине и делать зарисовки города. Оставаться в Градчанах дотемна, увлекшись прорисовкой деталей Собора Святого Вита. Или в Вояновых садах рисовать карандашами девочку-павлина с натуры. Спустя годы забвения, ко мне вернулась жажда к изображению, и я упоенно «малюю», соединяясь со своим творческим Я.

Я люблю бывать на воскресной мессе на французском языке в костеле Девы Марии Победоносной, и обедать под колокола салезианского монастыря у моего дома.

Я люблю слушать классическую музыку в костелах и наслаждаться уличными концертами.

Я люблю бродить по улочкам и находить новые неизведанные уголки. Я радуюсь тому, что уже через месяц моего постоянного проживания в Праге у меня спрашивают маршрут не только туристы в центре, но и пражане в моей Трое, и я, изъясняясь на ломанном чешском или английском, помогаю им найти дорогу.

Хотя Прага, пожалуй, самый кошачий город Европы — по числу котосимволики и кошек в котокафе — в городе огромное количество собак. Разных пород, характеров, видов. Они ездят с хозяевами в метро, гуляют по городу, просят милостыню, кушают в кафе. Я ужинала вместе с огромным лабрадором, уместившимся под столом вместе с мисочкой воды, пока его хозяйка отмечала день рождения с подругами.

Все psi — ухоженные, обязательно с ошейниками, а то и двумя, с именной бирочкой.

На каждом углу — столбики с бесплатными экологическими пакетами, чтобы хозяева могли тут же прибрать за питомцем.

А коты… Коты взирают на городскую суету с высоты своего положения.

Как вы понимаете, мы с кошкой не уехали в Италию. Мы попутешествовали по Чехии — кстати, котам билеты предоставляются бесплатно на внутренних рейсах STUDENT AGENCY — и вернулись в наш пражский лофт.

За месяцы жизни в Чехии я набралась сил и вернулась, чтобы развивать бизнес и – путешествовать. Сейчас я делю жизнь между несколькими городами и странами. Названная дочка живет в собственной квартире, ключи от которой ей вручили в этом году. Суд над ее отцом мы выиграли. Девочка в полной безопасности.

А кошка? Кошка у моей мамы, в тепле и неге. И когда-нибудь мы с ней переедем в наш, не съемный, пражский дом.