Я была жертвой эмоционального насилия и не подозревала об этом

Насилие не ограничивается избиением и принуждением к сексу. В 2016 году вышла рекламная кампания «Don’t turn a blind eye to emotional abuse», поднимающая тему эмоционального насилия. По данным глобального анализа и статистики Всемирной организации здравоохранения 35% женщин во всем мире сталкивались с физическим и/или сексуальным насилием, и от 15 до 76% становились его жертвами. Эмоциональное насилие выражается в оскорблениях и доминантном поведении. Оно не так очевидно, как физические повреждения, поэтому жертва может и не подозревать о наличии проблемы. Я пообщалась с девушкой, которая поняла, что партнер изводит ее, спустя много лет издевательств.

Людмила, 24 года, Волгоград

Мой бывший всегда контролировал моих друзей и время. Мое тело и сознание также принадлежали ему.
Когда мы были моложе, это проявлялось в мелких вещах: удалить страницу в социальной сети, например.
Мне нельзя было говорить с определенными людьми, потому что он был уверен — я делаю что-то плохое за его спиной.

Наши ссоры начинались с ничего, а в процессе он унижал меня и преуменьшал мою значимость. Я испытывала фрустрацию и отчаяние каждый раз, когда он злился.
Мой парень полностью контролировал и диктовал мне, как я должна чувствовать себя в течение дня.
Когда мы стали взрослее, всё переросло в постоянные замечания о том, что я делаю вместо того, чтобы помогать ему. Он указывал мне, чем заниматься и когда.
Я стала проводить меньше времени с друзьями, семьей, пыталась угодить ему, бегала за ним, тратила все свои деньги на него одного. Он всегда использовал оскорбительные слова в адрес моего тела и внешнего вида, когда мы о чем-то спорили.

Я могла пойти куда-то с друзьями, только удостоверившись, что он об этом не узнает, иначе меня бы ждал скандал. Мои эмоции были американскими горками, и только он решал, когда нужно закончить, а когда начать снова.

В течение всего нашего романа я чувствовала себя незащищенной, полностью зависимой от него и его одобрения. Он использовал мою преданность таким извращенным способом.

Он избивал меня морально: мог оставить одну в парке посреди ночи, если он считал, что слишком рассержен на меня, чтобы вести домой. Вскоре он стал более агрессивным. Это развивалось медленно. Он мог схватить мою руку так сильно, что мне становилось неприятно, а моя бледная кожа начинала краснеть.

Первый раз должен был быть последним, и я убедила себя, что он изменится. Когда мои друзья узнали об этом, они спросили меня, почему я сразу же не порвала с ним. Но выяснилось, что это не так просто.

Хватаясь за последнюю ниточку надежды, я говорила себе: «Завтра всё изменится, и он будет другим».

Но завтра всё повторяется снова. И я продолжала крутить в голове одно и то же, снова и снова. Все дело в том, что я сама выбрала такой путь, но день, когда я наконец-то ушла, все-таки настал.

Когда люди находятся в подобных отношениях, они добровольно изолируют себя от близких. Это происходит по разным причинам: страх, что они узнают или им тоже навредят. Иногда это происходит по воле обидчика.

Оглядываясь назад, я вижу, что здесь сработало всё сразу. Я понимаю теперь, что изолировала себя от целого мира, чтобы отдавать моему бывшему всё свое внимание, поддерживая его счастье и «позитивную» сторону наших отношений.
Я редко виделась с семьей, потеряла много друзей, запустила учебу и работу — я жила его жизнью. Я перестала принадлежать себе, и это было страшно.

Мои близкие и друзья окружили меня заботой в самый тяжелый период расставания. Они поддерживали меня, когда я была на грани отчаяния. Я стала заложницей своей собственной кожи. Я не хотела любить его, не хотела, чтобы со мной так обращались. Чувство, что мне нужно было стать тем человеком, которым он хотел меня видеть, разрушало меня. Я нуждалась в его одобрении, хотела получать его любовь. Катастрофа.

Я физически изводила себя: употребляла алкоголь, голодала, причиняла себя боль. Когда я вспоминаю, как к себе относилась из-за него, мне становится тошно, а он считал, что так и должно быть, и позволял мне продолжать издеваться над собой.
Я провела так много времени, беспокоясь о том, как я выгляжу или веду себя, что у меня началась депрессия. Даже приятные моменты не приносили радости, потому что я знала — они закончатся очень скоро.
Если ты хорошо скрываешь свои чувства, то такие проблемы почти невозможно обнаружить. Как раз в этот момент мои друзья устроили мне интервенцию.

Но, к сожалению, прошло так много времени, что их стремление помочь мне никак не резонировало со мной.

Мне было страшно каждый день, пока он сбегал, изменял, бросал меня. Я уже не могла понять, что правильно, а что нет. Но даже если бы я понимала, я не могла ничего сделать и не хотела. Я боялась, что если он уйдет, то меня больше никто не полюбит, а если останется, то я никогда не смогу быть достаточно хорошей для него.

Я переживала, что любой день может стать роковым. Если он напьется, или я облажаюсь перед ним слишком сильно, черта будет пересечена.

Мне бы хотелось прояснить кое-что в моей ситуации: такая проблема уходит гораздо глубже, чем страх и беспокойство. В 24 года я начала наконец говорить об этом, но мне это стоило больших усилий.

Я молчала, потому что не хотела, чтобы насилие определяло меня и было моим.

Теперь я вижу негативное влияние своих поступков. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, кто я, и быть снова счастливой, здоровой и уверенной в своем собственном теле. Истории о домашнем насилии у всех разные. Бывает и намного хуже, а кому-то везет избежать проблемы на ранних стадиях. Но от этого истории о физическом и эмоциональном насилии не становятся менее важными.

Существует очень много мест и сервисов, в которые можно обратиться за помощью. Попав в такую ситуацию, нужно немедленно искать выход, потому что это может изменить или спасти жизнь.

Сегодня я зову себя «выжившая». У меня до сих пор бывают проблемы, сомнения в себе, в своей значимости, но я стараюсь отвлекаться на друзей, семью и людей вокруг меня. Они помогают мне чувствовать себя хорошо, счастливо, быть благодарной за эту жизнь.

Я всё еще пугаюсь поднятой руки, а от упоминания имени моего бывшего парня меня бросает в дрожь. Но мое тело и мой рассудок принадлежат только мне, и я верю, что однажды я встречу того, кто полюбит всё это, как полюбила я.