5 уроков от художников, которые творили во время кризиса

Британский режиссер-авангардист Дерек Джармен успел многое понять, пока творил посреди всеобщей истерии: мир столкнулся с ВИЧ, на тот момент еще не исследованным заболеванием, которое пугало одним только упоминанием о нем. Джармен стал одним из немногих, кто признался в своем положительном статусе.

Он знал, что однажды умрет — тогда диагноз был равносилен смертному приговору, — и сделал все, чтобы получать от последних дней жизни удовольствие. Купил небольшой домик посреди пустынного пляжа, назвал его «Проспект» и вознамерился разбить там сад. Лэнг отметила, что так и рождались лучшие проекты художника — на руинах и обломках, позже превращаясь в нечто особенное.

Работая над «Проспектом», Джармен приступил к дневнику «Современная природа», где размышлял о природе, жизни человека, смерти, сексе. Единственное, о чем он сожалел в те времена — что прежде тратил время зря.

Коттедж «Проспект» и сад Джармена стали для всех нас памятником сильному духу человека, который не побоялся раскрыть неудобные секреты перед обществом и достойно встретить смерть, выращивая цветы.

В 2017 году работу Жана-Мишеля Баския «Без названия» продали на аукционе за 110 миллионов долларов — она стала самым дорогим произведением искусства от американского художника. Такого успеха Баския добился именно благодаря тому, что творил всегда и везде. Поначалу он рисовал на холодильниках, шкафах, дверях, одежде, позже увлекся наскальной живописью и понял, что должен посредством ее оставлять свой след. Так Жан-Мишель перешел к граффити, рассказывая с его помощью о судьбах притесняемых. Например, как в работе Defacement, посвященной смерти уличного художника Майкла Стюарта: он был убит полицейскими, которые поймали его за рисованием на стене станции метро. Баксия тяжело переживал эту трагедию.

Позже художник заключил себя в рамки холста, однако ярость от происходящего в Америке всегда выходила за его пределы: работы Баскии воспроизводились в коробках для косметических средств, тренажерах, позже его видение проникло в общественное сознание.

Мы не привыкли думать о Дэвиде Боуи как о человеке, предпочитающем постоянство, но кое-что было единственно важной и незыблемой частью его жизни — способность творить.

Он был таинственным, порой позволял себе разорвать связи с коллегами или близкими, не пожалев об этом, то и дело отказывался от одних жанров в пользу других. Боуи часто терпел личные кризисы, разочаровываясь в собственных работах, и только творчество давало ему силы. Отчасти образ творца, для которого его творения — постоянный фон жизни, Боуи запечатлел в клипе Where Are We Now?, где главным объектом является рабочее место художника.

Читать по теме:Что нужно знать об искусстве перформанса

Кто из художников имел полное право на ярость, так это Дэвид Войнарович — художник, фотограф и писатель. Его детство было действительно кошмарным: отец избивал не только мальчика, но и братьев с сестрами. Мог подолгу издеваться над всей семьей: доходило даже до того, что все ели блюдо из любимого кролика, к которому успели привыкнуть. Войнарович не выдержал всего этого и сбежал. Будучи подростком, продавал себя на улицах, прежде чем прославиться. Когда разгорелась пандемия ВИЧ и СПИД, Дэвид наблюдал, как смерть уносит его друзей, а правительство в это время запрещает проводить секспросвет в школах и ратует за то, чтобы депортировать всех больных ВИЧ на отдельный остров.

Искусство Дэвид использовал как связующую нить — буквально, зашив рот в 1989 году в знак протеста против политики замалчивания правды о ВИЧ. Хотя его способ оказался радикальным, он сумел трансформировать весь гнев и злость и использовать их в нужном направлении.

Крис Краус, писательница и режиссер, однажды обедала с мужем и мужчиной по имени Дик, который пришелся ей по душе. Дик долго был коллегой супруга, все в компании давно знакомы, да и Крис знала, что небезразлична Дику. На следующий день о флирте позабудут, и Краус остается наедине с браком, где давно нет влечения друг к другу и бесконечной потребностью в драме и интриге. Однако долго Крис переживать не стала и нашла применение отчаянию: написала книгу «Я люблю Дика» (на английском вариант названия I Love Dick звучит более двусмысленно), позже ее экранизировали. Роман необычен: он полностью состоит из любовных посланий мужчине, которые так и не были отправлены. Во многом опыт написания писем с фантазиями сделали писательницу уверенней и заставили переосмыслить природу творца. Опыт Краус показал, что искусство можно и нужно использовать в те моменты, когда ты никак не можешь изменить ситуацию.