О чем рассказывает скандинавское кино и как его смотреть

Неподготовленный зритель, привыкший к блокбастерам, может посчитать скандинавские фильмы затянутыми, лишенными яркого действа. И зря. Фильмы от ведущих режиссеров, создававших свои шедевры на территории полуострова, изменили облик европейского искусства в целом. Рассказываем, как именно развивалась киноиндустрия на Скандинавском полуострове, почему так притягивают местные ленты, и с чего стоит начать знакомство с ними.

Кинематограф пришел в Швецию, Норвегию и Данию на рубеже 19–20 веков. Поначалу, когда у режиссеров этих стран не возникало конкуренции с зарубежными деятелями искусства, они спокойно экранизировали работы местных писателей — как это выходило с фильмами Виктора Шестрема и Маурица Стиллера, снявших множество выдающихся немых фильмов по романам Сельмы Лагерлеф. Другой характерной чертой был высокий градус эротизма и драматизма. Возьмем работу Карла Теодора Дрейера «Страсти Жанны Д’Арк»: год судебных разбирательств над воительницей режиссер уместил в один день, где пытки постоянно сменялись допросами, а девушке приходилось то отказываться от веры, то вновь присваивать себе право оставаться христианкой до конца своих дней. То был неслыханный эксперимент для кино 20-х годов.

Позже, уже после Первой и Второй мировых войн, господство на киноарене стало принадлежать американским мастерам. Тогда скандинавские специалисты задумались над тем, как им быть дальше. Они не стали изменять самим себе, идя на поводу у Голливуда — тот вовсю снимал динамичные ленты, прославляющие культ современности. Те же шведы сохранили базис — истории, основанные на литературе о жителях северных деревень, но при этом добавили актуальную повестку.

Возникла двойственность, благодаря которой скандинавское кино и стало таким многогранным. С одной стороны, режиссеры создавали ленты, преисполненные местным наследием. С другой — они ведь не могли постоянно изображать сельскую пастораль — нужно было еще и реагировать на изменения в обществе.

Это заметила Карин Сванстрем. В работе Flickan i frack (название можно перевести и как «Девушка во фраке», и как «Дерзкая девушка») она показала контраст прогрессирующего Стокгольма с близлежащими консервативными деревнями, а также стремление главной героини стать независимой, но в то же время оставаться уважаемой в кругу традиционалистов.

Позже, в конце 40-х, мир узнал имя одного из величайших маэстро скандинавского кино — Ингмара Бергмана. Он также брал за основу истории обычных людей — как из средневековья, так и из современности. При этом Бергман непременно наделял героев актуальным для эпохи, в которую он снимал, видением. Показывая в «Девичьем источнике» историю девушки, которой нужно пройти через лесную чащу и столкнуться с разбойниками, он размышляет о самой концепции существования бога. А в «Персоне» размышляет и о платонической любви, и о делении личности на «аниму» и «анимус», и о сексуальности отдельно взятой личности.

Ближе к концу 20 века скандинавы удивили остальную Европу новым движением — «Догмой-95», основанной датским режиссером Ларсом фон Триером и его тогдашним товарищем Томасом Винтербергом. Режиссеры составили манифест, включавший в себя «Обет целомудрия» из 10 запретительных пунктов, которыми должен руководствоваться создатель фильма. Вот что именно не следовало делать уважающему себя создателю проекта, если верить датчанам:

• снимать с использованием реквизита и декораций. Режиссер должен был снимать только натуру, не добавляя в нее ничего «лишнего».
• вставлять музыкальное сопровождение. Оно могло звучать в конечном варианте ленты, но только в тех случаях, когда композиции изначально играли при съемке сцены;
• работать с цветокоррекцией. Лента должна была оставаться цветной, при этом режиссеру и оператору запрещалось устанавливать дополнительное освещение для съемки;
• использовать оптические эффекты и фильтры. Никаких плавных переходов между сценами и других изменений, ведь это мешает отражать естественность, как она есть;
• прибегать к мнимому действу. Все сцены должны происходить на самом деле, даже если это касалось секса между актерами. При этом фон Триер и Винтерберг считали, что режиссеру не стоит снимать ленты об убийстве — по понятным причинам;
• снимать проекты о других эпохах. События ленты должны происходить «здесь и сейчас»;
• создавать жанровое кино. Создатели «Догмы» ратовали только за предельную документальность;
• использовать цифровые виды съемки. Фон Триер и Винтерберг настаивали только на 35-мм пленке;
• снимать с использованием штативов и других вспомогательных средств. Приветствовалось фиксирование происходящего только на ручную камеру;
• оставлять свое имя в титрах. Ведь режиссер лишь фиксирует реальность, а значит, ему не пристало купаться в лучах славы.

При этом Винтерберг с фон Триером сами неоднократно нарушали созданные ими правила, в ходе чего оба режиссера со временем отказались от затеи снимать только по заветам «Догмы». Однако они повлияли на европейский кинематограф, отметив, что тот стал невероятно рафинированным, и даже «Французская новая волна» не исправила положение.

Таким образом режиссеры напоминали, что настоящий режиссер должен не гнаться за рейтингами, а создавать произведения, что являются не красивой фантазией, а фиксацией реальности.

Совместив в себе стремление к показу национального колорита, любовь к экспериментам и желание говорить об актуальных проблемах, скандинавский кинематограф стал таким, каким зритель знает его сейчас: мрачным, временами меланхоличным, но при этом позволяющим себе критиковать недостатки того, что творится вокруг. Например, тот же фон Триер раз за разом исследует природу женского бытия в «Антихристе», «Рассекая волны», «Танцующей в темноте», а затем честно рассказывает о жизни с депрессивным расстройством, снимая «Меланхолию», где роль недуга играет огромный метеорит, что летит на Землю.

Шведы пошли несколько по иному пути: они не так часто наделяют свои картины обилием мистики и работают с тем, что видят перед собой. Так поступал Рубен Эстлунд, создатель «Квадрата». За основу он взял историю о кураторе центра современного искусства, который постепенно предает проповедуемые им же принципы честности и альтруизма.

Скандинавское кино самобытно потому, что оно продолжает оставаться верным самому себе, вместо того, чтобы сражаться против Голливуда за господство на киноарене. Местные режиссеры стараются не допустить влияния цензуры на свой продукт, не стесняются говорить на неудобные темы, исследуют грани человеческого сознания. Этим и примечательны их ленты.

Советуем начинать с относительно простых лент и затем уже переходить к более замысловатым. Если ощущаешь необходимость ознакомиться с более старыми картинами, смело делай это после базовой подготовки — они до сих пор остаются актуальными, поэтому порог вхождения окажется низким. Для удобства мы составили список проектов, с которыми стоит ознакомиться в первую очередь.

Для любителей блокбастеров — «Впусти меня»

Режиссер Томас Альфредссон изменяет штампы вампирского кино таким образом, чтобы те работали на его идею. Начало вроде бы стандартное для подобных картин: белокурый мальчик Оскар встречает странноватую темноволосую девочку Эли, которая буквально сразу заявляет, что не может с ним дружить — ведь она вампир. Однако позже дети все равно сближаются, учатся дружить, любить и противостоять обидчикам.

Примечательно, что «Впусти меня» показывает две линии конфликта — межличностную и общественную. Первая повествует о тяготах взросления и постижении науки любви. Вторая отражает неравенство, что царит в Швеции. В прилизанном и благоустроенном социуме Эли и Оскар оказываются аутсайдерами, которым приходится отстаивать свое право на достойную жизнь.

Для сериаломанов — «Мост»

Датско-шведский проект пленил целый мир настолько сильно, что его пытались адаптировать на свой лад в США, Великобритании, Франции, Германии… Начинается все с того, что на мосту, соединяющем Данию и Швецию, полицейские находят труп женщины. Возникает спор: а какая именно страна должна расследовать дело?

Сериал притягивает неонуарной эстетикой и невероятной героиней — Сагой Норен, детективом с синдромом Аспергера. Особенность Саги не мешает ей оставаться талантливой сотрудницей полиции и даже сближаться с коллегами. Кроме того, каждый из 4 сезонов всецело посвящен освещению проблем, актуальных для Дании и Швеции.

Для ценителей социальных драм — «Еще по одной»

В одной из последних работ Томас Винтерберг изучил, как попытки сделать свою жизнь лучше могут потерпеть крах из-за незнания о чувстве меры. Четверо друзей, работающих в одной школе, находят исследование, в котором говорится, что постоянное удержание уровня алкоголя в крови на уровне 0,5 промилле помогает раскрыть творческие навыки. Доказательств у теории нет, и герои решают проверить ее на практике.

Сперва у них и впрямь налаживается жизнь, однако позже мужчины решаются повысить градус. К чему именно это привело — смотри в ленте.

Читать по теме:Фильмы для умных: краткий ликбез по артхаусному кино