Британский еврей
Саша Барон Коэн родился в одном из районов Лондона в еврейской семье и был самым младшим из трех сыновей. Его отец владел небольшим магазином одежды, мама — инструктор по лечебной физкультуре.
Родители безгранично меня любили. Думаю, именно благодаря силе родительской любви можно противостоять толпе, которая тебя ненавидит.
В детстве Саша с братьями увлекался рэп-культурой и брейк-дансом, мама возила его на занятия в Ковент-Гарден. Позднее этот опыт ляжет в основу персонажа, который прославит Коэна — рэпера Али Джи.
Театром Саша Барон Коэн тоже увлекался с юности: занимался в театральной труппе в колледже, играл в молодежном клубе драмы.
Прежде чем устроиться телеведущим на канал Channel 4, с которого началась карьера Коэна, он успел поработать моделью.
Смелый пранкер
Саша Барон Коэн построил карьеру на создании комичных персонажей, с помощью которых он разыгрывал людей. Самые известные амплуа актера — рэпер Али Джи, казахский журналист Борат Сагдиев, австрийский гомосексуальный журналист Бруно и диктатор африканской страны генерал-адмирал Хаффаз Аладин.
Пранки Коэна приводят в ужас своей беспринципностью и одновременно невероятно смешат. Он не раз пробирался на интервью к крупным американским политикам, заваливая их глупыми вопросами и наблюдая, как они пытаются отвечать на них, оставаясь вежливыми. Вел диалоги с людьми на улице, смущая их странными предложениями и высказываниями. Прикидывался прогрессивным застройщиком и предлагал возвести в Аризонской провинции мечеть, чем заставил одного из жителей гордо признаться в том, что он расист и исламофоб. Испугал коллег на вручении премии Чарли Чаплина, столкнув со сцены пожилую женщину в инвалидном кресле (позже выяснилось, что это был отрепетированный трюк, выполненный каскадером).
Чтобы творить такое, нужна потрясающая смелость и невозмутимость. Саша Барон Коэн мастерски умеет держать лицо и не рассмеяться, говоря откровенные глупости.
Борец с нетерпимостью
Из-за поведения его персонажей Сашу Барона Коэна не раз обвиняли в антисемитизме, расизме, национализме, пошлости, глупости и других смертных грехах. Его юмор на грани фола шокировал еще в 2006, в 2020 повторить такое казалось невозможным, но он снова это сделал, выпустив «Бората 2».
Тем удивительней после всех обвинений, что настоящий Коэн — правоверный еврей, хоть и не считающий себя особо религиозным, настоящий интеллектуал и непримиримый борец с нетерпимостью любого рода. Методы его борьбы болезненные и не всегда понятные для общества, но эффективные.
Борат — это мой инструмент для исследования людских душ. Я усыпляю бдительность собеседников, после чего показываю их предрассудки.
— говорил он в одном из интервью о первом фильме про казахского журналиста.
Второй Борат хоть уже и не был таким шокирующим и новым, но оказался пугающе актуальным спустя 14 лет после первого:
Борат — идеальный персонаж для эпохи Трампа, потому что он просто немного более экстремальная версия Трампа. Они оба женоненавистники и расисты, они оба не заботятся о демократии, и они оба смехотворные персонажи.
— рассказал Коэн в интервью Financial Times.
Саша Барон Коэн всю жизнь воюет с любой дискриминацией: подростком в Британии, выступая против фашистского Национального фронта и за отмену апартеида; студентом, путешествуя по США и готовя диссертацию о движении афроамериканцев по борьбе за свои права; популярным комиком, создавая персонажей, которые знакомят людей с их собственными предубеждениями.
Не только комик
Еще одно предубеждение о Коэне, что он только комик, актер разбивает своими серьезными драматическими ролями. Он играл в «Хранителе времени», экранизации мюзикла «Отверженные», «Алисе в Зазеркалье». Наконец, в ярком французском сериале «Шпион» 2019 года и совсем свежем «Суде над чикагской семеркой».
Вот, что говорит о работе с Коэном его коллега по съемкам в «Суде» Эдди Редмэйн:
У него есть этот необыкновенный дух и интеллект, но так много его работы основано на импровизации, что у него есть воображение и бесконечные, бесконечные идеи.
Несмотря на то, как долго он пробыл в шкуре своих персонажей, Саша Барон Коэн не срастается с ними, а потому без труда перевоплощается, не оставляя в своих драматических ролях и следа его комичных героев:
Я не публичный человек. Это трудно совмещать со славой. Поэтому я пытаюсь и рыбку съесть, и косточкой не подавиться — играть так, чтобы мои персонажи становились культовыми и знаменитыми, а я бы оставался сам по себе — обычным и непримечательным.